Юлия ЮРК, в девичестве Черкес, не была в родном Биробиджане больше тринадцати лет. Вместе с родителями она эмигрировала в Германию, где вышла замуж за русского немца Виталия, родила двоих сыновей – Никиту и Михаэля, нашла себя в творческой работе и просто счастлива. Единственное, по чему скучает теперешняя немка, это общение с друзьями, которых у неё здесь было в изобилии. В юности Юля была хорошо известна в городе как отличная вожатая и молодёжная активистка.
Юля дала интервью журналисту «Ди Вох», с которым знакома более 20 лет.
БИРОБИДЖАН, 23 ноября, «Город на Бире» – Юля, ты можешь чётко сформулировать, почему твоя семья уехала из России?
– Мы эмигрировали в 2001 году. Нельзя сказать, что мы плохо жили. Между тем мы понимали, что будущего у нас здесь нет, а у наших детей тем более. Я работала по сорок часов в неделю, но не могла себе позволить купить сапоги. Мне их покупала мама, она же платила за квартиру. Было непонятно, для чего я работаю. В Германии такой проблемы нет: если ты работаешь, то получаешь за свой труд деньги, на которые можно жить. Если коротко, то мы поехали за стабильностью. Уверенности в завтрашнем дне, наверное, хочется каждому.
– Как проходила адаптация?
– Для меня с сестрой она прошла полегче. Для родителей всё оказалось гораздо сложнее. Мне кажется, они до сих пор не полностью адаптировались. Основные сложности, конечно, с языком. Первое время нас поселили в лагерь, где мы полгода усиленно изучали язык. Сейчас проблема с языком решена, только в особых случаях, например, для похода к врачу, мне нужно специфическое знание языка. К таким моментам я готовлюсь особо.
– Немцы не любят эмигрантов?
– Бывает по-разному, при общении с простыми немцами особых проблем нет. Бывают проблемы в госучреждениях, но презрительной фразы «вы, русские...» мне слышать не приходилось. Была одна история в булочной... У меня тогда ещё были проблемы с произношением закрытых звуков. Я раз десять попросила «две булочки», а продавщица сделала вид, что не понимает меня. Хорошо, за меня вступился немец из очереди, который сказал, что я говорю нормально. Как говорят у нас, в семье не без урода. Там так же. Сейчас я не чувствую себя ни в чём ущемлённой, мне в Германии абсолютно комфортно.
– А к сегодняшним беженцам из арабских стран какое отношение?
– Многим очень не нравится сложившаяся ситуация. Народ возмущается миграционной политикой Меркель. Особенно это чувствуется в больших городах, где много таких эмигрантов. Мы живём в Зендене, это небольшой городок, и там эта проблема не так актуальна. Бывших россиян очень возмущает тот факт, что беженцам сразу дают большие пособия, у нас таких не было. Хотя, может, это и правильно: такая помощь поможет им быстрее адаптироваться. Настораживает, что во всех бюро по трудоустройству появились охранники, раньше такого не наблюдалось. Появилось усиленное патрулирование на улицах.
– Давай немного поговорим об уровне жизни...
– Устроиться на работу очень тяжело, мой диплом о высшем образовании там никому не нужен. Попасть в серьёзную организацию вообще нереально. «Русские» в основном работают на производстве или в магазинчиках. Я работаю продавцом три часа в день, получаю за это минимум 450 евро. Хозяину это выгодно: с минимальной зарплаты не надо платить налоги. Впрочем, я не могу работать больше: у меня двое маленьких детей. Мой основной доход – свадьбы. Услуги тамады стоят порядка 600 евро. Если свадьба в другом городе, мне оплачивают дорогу и гостиницу. Муж работает на производстве, получает минимум 1500 евро.
– Как обстоит дело с ипотекой на жильё?
– У нас дом 128 квадратных метров. Восемь лет назад мы брали кредит 180 тысяч евро. Под 4,8 процента годовых, на тридцать лет. Это минимальная сумма, необходимая для покупки такого жилья. Муж сам очень много работал, доделывая дом.
– Что тебе нравится в ментальности немцев, а что для тебя категорически неприемлемо?
– На мой взгляд, немцы не настолько искренние, как мы, и при этом довольно закрытые. Но я обожаю их педантичность и любовь к порядку, которая проявляется во всех сферах жизни. Чистоте на улицах россиянам следовало бы поучиться. Ещё первое время шоковое состояние вызывала картинка, когда родители с уже взрослыми детьми совершенно голые ходят в баню. Видимо, я слишком старомодная для таких сцен.
– Видимо, и отношение к сексуальным меньшинствам в Германии сильно отличается от российского.
– Немцы реагируют на это очень спокойно. Там, например, есть свадебные салоны для лесбиянок. У меня есть знакомый профессор, преподающий в университете, сейчас ему шестьдесят лет. Два года назад он неожиданно для всех стал женщиной. Представить такую ситуацию здесь, у нас, у меня не хватит фантазии. Но в целом меня ситуация не пугает, люди имеют право на выбор.
– Как ты пришла в свадебную сферу?
– Я всегда отличалась организаторскими способностями, была очень общительной. Однажды одна моя подруга попросила провести её свадьбу. Потом ещё у одной подруги свадьба. Постепенно пришла уверенность, я поняла, что это моё, что я смогу это делать на приличном уровне. А самое главное, это общение с русскими – то, чего мне за границей так не хватает!
– Как немецкие гости реагируют на русские свадебные традиции?
– Немцам наша движуха очень нравится. Только они не могут понять наши ломящиеся от еды столы. Наши-то ребята хотят выпендриться, чтобы было круче, чем у всех. Когда ты немцам говоришь, что в восемь рыбный стол, а затем в десять ещё и торт, у них округляются глаза. Немцы с радостью участвуют во всех конкурсах. Правда, бывают сложности. Как вот, например, объяснить немецкому парню роль Верки Сердючки?!
– Немецкие свадьбы проходят без размаха?
– У них всё по-другому. В обед они венчаются в церкви, затем все едят торт, потому что по времени полдник. Дальше – прогулка и ресторан, где всё очень скромно. У немцев не принято наедаться на ночь. Никакого тебе тамады – всё тихо, чинно, благородно.
– Твоему Никите семь лет. Что скажешь о немецкой школьной системе?
– После нашей мне её сложно понять. В начальной школе прямо в учебном классе есть игровая комната, куда ребёнок, если устал, может уйти прямо во время урока. Уже в первом классе преподают сексологию. На занятиях нет порядка, сын жаловался: стоит такой гул, что он не слышит учителя. Такой проблемы нет только на уроке, который ведёт учительница из России. Там всё тихо. Со знаниями та же проблема. Я всё же сторонница нашей системы. Я даже пошла в школу к учителю и сказала, что с сыном можно построже и что дома у нас «русские» методики. Мы уделяем много внимания нашим сыновьям, ведь в них наше с мужем будущее. Нужно дать им достойное образование.
– Каким тебе показался нынешний Биробиджан?
– Город меняется, огромное количество магазинов. При этом про новые производства я ничего не слышала. К сожалению, не меняются дороги, до немецких они явно не дотягивают. Очень понравился ваш кинотеатр, я, когда в него зашла, была сильно удивлена. У нас в городе дизайн холла гораздо проще. Я приехала в первую очередь к людям, к своим многочисленным друзьям, по которым очень скучаю. Это не последний мой приезд. Я планирую показать свою родину детям, но они пока ещё маленькие для таких перелётов. Дома мы говорим на русском, так что проблем с пониманием у них не будет.
Расспрашивал Эдуард ТИРАСПОЛЬСКИЙ