Новую книгу Александра Драбкина «Песни моих улиц» можно приобрести в редакции «Ди Вох» (с автографом) и в Доме книги на ул. Димитрова,5.
Заявки на книгу с именным автографом можно отправлять на e-mail: info@divoh.ru
БИРОБИДЖАН, 13 февраля, «Город на Бире» — В новой книге Александра Драбкина «Песни моих улиц» собраны повести, рассказы и очерки, рассказывающие о безграничной любви автора к Биробиджану. Сам Александр Леонидович называет родной город «территорией моего счастья».
Рецензию на книгу написал профессор Приамурского государственного университета им. Шолом-Алейхема Павел Толстогузов. Она будет опубликована в Международном журнале «Мы здесь», который издает в Израиле бывший биробиджанец Леонид Школьник. «Город на Бире» публикует рецензию Павла Николаевича без сокращений.
Песни о биробиджанском парке, советском стройбате и о многом другом
Александр Леонидович Драбкин, он же Саша Драбкин, он же просто Саша, написал и издал книгу «Песни моих улиц». Можно подумать, что речь идет о стихах, но нет: это свободная биографическая проза.
Вообще-то он хороший поэт, но, как говаривал другой Александр, «лета к суровой прозе клонят». Вот и Сашу склонили в ту же сторону, причем уже не в первый раз. Проза, впрочем, получилась совсем не суровая, а даже наоборот. Доверительная и со стёбом. То, что надо.
Книга карманного формата, но в дорогом жестком переплете. Что как бы намекает.
Часть этих текстов я откуда-то знаю: то ли редактировал их по Сашиной (или чьей-то еще) просьбе, то ли они совершенно естественным образом возникают в сознании любого нормального биробиджанца, когда он пребывает в хорошем и несколько мечтательном настроении. Сказано же — песни. А песни часто мурлычутся себе под нос вполне безотчетно.
Если я буду говорить одни комплименты по поводу Сашиных текстов, то в первую очередь не поймет меня он сам. Да, он не самый сильный стилист на свете, что, на мой взгляд, вполне искупается искренностью. Ворованный холодильник у него не «обмывают», а «отмывают», что странно, но по-своему хорошо. В конце концов для некоторых слов в этой жизни стилистика даже вредна. А Саша умеет говорить своими словами, не загружая читателя излишним пафосом. Это и есть его стиль. (Не верьте фотографии на обратной стороне обложки.)
Иногда он слегка перебарщивает в сторону местечкового юмора, но это облетает, как шелуха, если начинаешь вчитываться в Сашу, а не в его юмор.
Тогда понимаешь, что только в его словах сегодня еще живы и парковый сторож Шухер, и вторая школа, и нелегкий советский стройбат, и многие уехавшие и ушедшие, и признания пожизненного очкарика, и заметки талантливого следователя-криминалиста, и женское общежитие, где Сашина мама работала комендантом и живой легендой…
Впрочем, зачем пересказывать. Поколению, которое успело вовремя родиться, чтобы работать на печатной машинке, много объяснять в Сашиной книге не надо.
Кстати, о машинках: художник, оформивший обложку Сашиной книги, изобразил на ней печатную машинку, из которой вылетают нотные знаки, устремляясь небольшим пчелиным роем в сторону нашей визитной сопки с телевышкой. Уж не знаю, насколько художник был в курсе нотной грамоты, но почему-то он изобразил ноты с явным преобладанием знаков полной длительности.
И это верно: книжка получилась с хорошим, полным звучанием — тут художник или случайно угадал, или все правильно понял. В ней все когда-то нервные стаккато, понижения и повышения тона отменились в примирительную гармонию длительных, светлых и ясных воспоминаний. Реально светлых. Реально ясных. Хорошая фортепьянная педаль. Без перебора.
У Саши в этой книге есть текст под названием «Улыбка на прощание». Это он о матери сказал. Она похоронена в Израиле. Будто бы она улыбнулась ему с могильного камня перед его отъездом в Биробиджан.
Улыбка на прощание — самая осмысленная из наших улыбок. И самая безотчетная в то же время.
Павел Толстогузов
профессор Приамурского государственного университета им. Шолом-Алейхема,
уроженец Нижнего Амура, биробиджанец