Предприниматель Абдугафор Касиров – новый имам-хатыб областной мусульманской организации «Махалля “Ахли Тарикат”». Первое интервью газете «Ди Вох» он дал в еще недостроенной, но уже действующей мечети
БИРОБИДЖАН, 24 января, «Город на Бире» – В нашем маленьком, уютном и доброжелательном городе представители любых народов во все времена чувствовали себя комфортно. И вовсе не потому, что «дружба народов» была декларирована политикой славной коммунистической партии, идеями ленинизма, а после – демократии или, скажем, христианскими заповедями. Таджики, например, издавна вселявшиеся в нашу область, везли с собою улыбки, запах фруктов и тепла, по которым скучал Дальний Восток.
Не все таджики, конечно, торговали фруктами. Некоторые из них занимались более жёстким ремеслом. Абдурахмон Хайдарович Рустамов, например, много лет работал в уголовном розыске, был начальником Биробиджанского горотдела милиции и участником войны в Афганистане. Вернувшись на родину во второй половине 90-х, он до выхода на пенсию возглавлял УБОП МВД Республики Таджикистан. Файзали Азизович Раджабов тоже много лет отработал в милиции-полиции и ушёл на пенсию в звании подполковника. Сейчас он возглавляет Собрание депутатов Облученского района ЕАО.
Таджикская община всегда была дружна. Правда, тогда её руководителя никто не знал. Сегодня это, что называется, публичная персона. Предприниматель Абдугафор Касиров – новый имам-хатыб областной мусульманской организации «Махалля “Ахли Тарикат”». 12 декабря 2016 года он был представлен губернатору области муфтием духовного управления мусульман Дальнего Востока Ахматом хазрат Гарифуллиным. Мы сидим за маленьким столом в недостроенной ещё, но уже действующей мечети. У нас не так много времени, потому что уже через час здесь начнется молитва.
– Абдугафор Махмадшоевич, какие дороги привели вас в Биробиджан и что задержало здесь надолго?
– Я родился 1 мая 1970 года в кишлаке Маркообод Шахринавского района Таджикистана. Там я жил и до восьмого класса там учился в школе. Потом уехал в столицу нашей республики город Душанбе и три года учился в строительном техникуме. С 1988 по 1990 год я служил в Советской армии в России: полгода – в учебной части в Ульяновске, сержантом стал; потом – в Крыму. Демобилизовался тоже из Ульяновска. В своё время, если помните, у нас конфликт был в республике, а я ещё работал на консервном заводе, там же работал мой отец. В то время в Биробиджане была такая организация – «Росбакалея», и с нашего завода туда возили консервы, соки, другую продукцию. Впереди меня сюда приехал мой дядя, примерно в 1995 году, а после – и я приехал сюда и здесь остался.
– Чтобы стать главой мусульманской общины, Коран нужно изучать где-то специально?
– Каждый мусульманин, где бы он ни был, учится вере. Родители поставят перед учителем, чтобы мы изучали веру нашу: как надо молитвы читать, какие суры нужно читать в молитвах, какие у нас обряды, праздники нашего пророка Мухаммеда. Одновременно мы в школу ходим.
– В советские годы не препятствовали этому?
– Нет, ничего такого не было. Пожалуйста: читай Коран, учись. В нашем кишлаке была и сейчас стоит мечеть. Мой отец там – уже 15 лет глава общины.
– Насколько комфортно мусульмане чувствуют себя на Дальнем Востоке? Климат другой, еда другая, вера другая, другие люди...
– Наша община, если считать земляков, живущих в городе и области, насчитывает, наверное, больше тысячи человек. Это летом, когда сюда приезжают работать. Зимой немного меньше. По-разному здесь чувствуют себя наши люди. С одной стороны, конечно, холодно, а с другой – здесь можно заработать, чтобы прокормить семью. Сколько живу здесь, плохого отношения к себе никогда не видел. Народ ваш, еврейский, очень гостеприимный. В наших домах в республике готовят всё то же, что и здесь. Свинину не едим. Я её и в армии не ел. А в остальном я нормальный таджикский парень, хорошо живущий и с русскими, и с евреями. Основная наша еда – это говядина. На праздник Курбан-байрам мы покупаем барана, режем, жертвуем бедным, что-то себе оставляем.
– Намаз положено совершать пять раз в день. Всегда ли у вас есть такая возможность?
– Мы все молимся когда положено. Иногда бывает, что ты в дороге, не успеваешь, но всё равно стараемся соблюдать наш закон. Этому учили дедушки наших отцов, и мы своих детей учим так.
– Я видел в наших школах таджикских девочек, они одеты так же, как и другие ученицы. Это не противоречит вашим правилам?
– Думаю, что это допустимо. Мы живём в Российской Федерации и должны соблюдать её законы и обычаи.
– Как вы стали руководителем общины? Как вообще назначают или избирают на это место?
– Честно говоря, никогда не думаешь о том, что ты станешь руководителем. Я считаю, что это бывает в генах у человека, есть такая предрасположенность. Сам вопрос о назначении решает наш джамаат – это наша община. Она единогласно выбрала мою кандидатуру. Потом руководителю дают два месяца испытательного срока. Если всё нормально, тогда ещё составляется джамаат-протокол. Он направляется в Хабаровск, потом всё направляют в Центральное духовное управление мусульман России. Там проверят всё по своей системе безопасности и проведут официальное назначение.
– Что непосредственно входит в ваши обязанности?
– У меня очень много работы. Это различные совещания по линии общественной палаты. У нас есть соглашение между конфессиями, мы дружим очень хорошо, мы к ним приходим на все праздники. Они к нам приходят. Организация этих мероприятий тоже возложена на меня. Мы много занимаемся благотворительностью, ходим в детские сады, в детский дом, помогаем, покупаем, что они говорят. У нас есть система отчётности, и её нужно предоставлять в определенные сроки. Много работы проводится и ещё предстоит по окончанию строительства нашей мечети. Нас никто не финансирует, у нас она строится на общественных началах. Кто чем может, тем и помогает. Вот и сейчас вы видите строителей, которые обшивают здание мечети. Они это делают бесплатно. У нас если человек хоть один раз поднял лопату и положил сюда песок – всё, он уже чем-то помог. Потому что это дом Аллаха, и мы здесь все молимся. У нас в пятничной молитве иногда участвует до двухсот человек.
– В вашей общине есть русские?
– Среди мусульман есть русские. И в нашей общине тоже есть. В нашей вере не нужно никого заставлять. Русские тоже смотрят интернет, читают. У нас есть Коран на русском языке. Никогда в Коране не написано, что нужно делать плохие вещи: кого-то убивать, оскорблять. У нас этого нет. Люди сами выбирают себе веру.
– По мусульманскому закону можно иметь четыре жены. Мужчины из вашей общины пользуются этим правом?
– Может, когда-то здесь и были такие семьи, но по сегодняшнему времени одной жены достаточно. Больше нет возможности содержать. Сейчас в стране кризис. Может быть, когда-нибудь из кризиса выйдем – тогда и начнём по второму разу жениться.
– Как вы относитесь к шариату?
– Шариат есть в мусульманских государствах. У нас его нет и быть не может. Мы просто приходим в мечеть, читаем молитву. Если нет времени, молимся дома, как обычные граждане Российской Федерации. Ходим на работу, с работы – домой. Русские, которые исповедуют мусульманство, читают Коран на русском языке, а молятся на арабском, просто молитвы напечатаны русскими буквами. В праздник, когда родился пророк Мухаммед, мы режем бычка, встречаем гостей из разных городов и вместе молимся, воздаем хвалу Аллаху. У нас бывает много гостей, и мы рады всем.
Расспрашивал Александр ДРАБКИН