Скучными и монотонными экскурсии Бориса Голубя точно не назовёшь.
Учёный-краевед рассказал газете «Ди Вох» о возрасте областного центра, новых памятниках, настоящих биробиджанских двориках и ценных ресурсах.
БИРОБИДЖАН, 27 марта, «Город на Бире» – Несколько лет назад в рамках гранта, который получило областное общество инвалидов, в Биробиджане было создано экскурсионно-туристическое бюро «Менора». Трудовая деятельность экскурсоводов закончилась почти сразу после того, как были израсходованы все грантовые деньги. Недавно бюро «Менора» возродилось, но уже под эгидой городского парка. Единственный гид в нём – известный в Биробиджане ученый, кандидат географических наук Борис Михайлович ГОЛУБЬ. Две недели назад он провёл презентацию нового экскурсионного маршрута «Биробиджан исторический» для педагогов из городских школ. Мы встретились с Борисом Михайловичем сразу после экскурсии, которую он проводил для школьников в стенах еврейской общины «Фрейд».
– Борис Михайлович, как вы стали заниматься экскурсионно-туристической работой? Не мешает ли это преподаванию в университете?
– В 2016 году я посчитал возможным завершить свою трудовую деятельность в университете. Меня по-доброму проводили, ректор пожелала всего хорошего. Но 1 сентября ко мне обратились с просьбой вести уроки географии в лицее. Теперь я два раза в неделю встречаюсь с детьми, пытаюсь их настроить на то, что география – не самый плохой предмет. А также я работаю гидом-экскурсоводом в туристическом бюро «Менора». Так сложилось, что несколько лет назад я даже читал курс лекций по экскурсоведению для гидов из общества инвалидов. Мы подготовили несколько маршрутов, но столкнулись с тем, что, к сожалению, наш любимый город Биробиджан не имеет развитой экскурсионной сети. И желающих очень мало. Окупаемость экскурсий настолько низка, что освобожденный экскурсовод, который бы только этим занимался, просто не проживёт. А всё-таки любой город, любой субъект Федерации желает себя показать, презентовать. «Менора» сейчас работает при городском парке культуры и отдыха и совершает только первые робкие шаги. Одна из попыток оживить эту работу была связана с презентацией наших возможностей для педагогов из городских школ.
– Где вы находите информацию?
– Повсюду, где её можно найти. Во-первых, есть книги, которые можно и нужно читать. В последние годы было издано и напечатано несколько книг о Биробиджане. Плюс электронные сайты. Но самый ценный ресурс – это люди, которые многое помнят, я и сам здесь родился, вырос и живу. Воспоминания людей кладутся в основу экскурсий – что было здесь раньше, как это было? Когда идешь по маршруту, то многое вспоминается, информация накапливается.
Для каждой аудитории я стараюсь подбирать разную информацию. С людьми надо разговаривать на доступном и понятном для них языке. Для маленьких детей – один язык, взрослым – больше фактов, для гостей, которые ни разу не были в Биробиджане, будет более интересна национальная изюминка, еврейское начало в тех объектах, которые я показываю. Например, я рассказываю о фонтане на площади перед железнодорожным вокзалом, о меноре, о том, какое значение она имеет для нас. Менора стала символом Биробиджана, это рука, несущая свет, добро, тепло. Когда я рассказываю о памятнике переселенцам, то всегда говорю о том, что Биробиджан изначально не планировался как столица. Другой населенный пункт имел возможность, но не реализовал её и не стал центром автономии. Я стараюсь не повторяться, иначе это будет скучно и монотонно. Зачем нужен Борис Михайлович, если текст экскурсии можно записать на магнитофон?
– Я читала в одном из ваших интервью, что Биробиджан намного старше своего документального возраста. Почему тогда мы считаем его возраст с момента получения статуса города?
– Статус города мы получили только в 1937 году, а до этого здесь был рабочий поселок, а до него – железнодорожная станция. До станции – полустанок, который был построен в 1912 году, когда пошло первое движение на этом участке. Вот с того момента, как возник полустанок, мы по закону должны отсчитывать историю нашего города. Если брать от 1912 года, то Биробиджану больше ста лет. Хабаровск, например, ведет свою историю с военного поста Хабаровка, Благовещенск – с момента образования Усть-Зейского военного поста. В этом есть огромный смысл. Если мы хотим признать эту территорию своей, мы должны укорениться, запустить свою историю вглубь. Чем больше история, тем лучше мы укореняемся в этой земле. А если мы себя искусственно омолаживаем, то эффект получается обратным. В общем, я не совсем согласен с тем, что Биробиджану 80 лет, но признаю право других людей так считать.
– Насколько изменился областной центр за то время, что вы его помните, изучаете?
– Биробиджан уже не тот город, который я помню с детства. Многое изменилось. Всегда ли к лучшему? В большинстве случаев – да. Но есть моменты, о которых я сожалею. Приведу один пример. Мне довелось побывать во многих городах нашей страны, за рубежом. И я обратил внимание, что в любом крупном городе имеется райончик, который как бы сохраняет черты ушедшего прошлого. Вот чего не хватает сегодня нам для туристического показа – вот этого старого района. Будь я большим начальником, я бы сохранил кусочек старого города. Может быть, не квартал, но хотя бы часть улицы с типичными деревянными домами, обязательно с деревянными тротуарами, которые были характерной чертой Биробиджана. Ведь город заливался водой, поэтому тротуары были высокими. Эти дома должны сохранить тот вид, который они имели в 30-40-х годах прошлого века. Внутренняя начинка может быть разной. Там могли бы находиться различные мастерские, поделки, мелкие ремесла. И люди сидели бы в одеждах покроя тех лет. Там бы разместились часовая, ювелирная, швейная мастерская, сапожник, портной. И турист видел бы внешнюю сторону старого Биробиджана, мог зайти в настоящий биробиджанский дворик. Быт, нравы, культура старого города – вот об этом я сожалею. Мы потихонечку утрачиваем свою самобытность, а что мы получаем взамен? Новые дома, но они вряд ли будут красивее, чем в Хабаровске. И выше тоже не будут. Значит, мы становимся как все. Теряется шарм, который был присущ именно Биробиджану. Но, конечно, он становится современным, красивым, появляются китайские отделочные материалы, львы, которых теперь много, новые площади. Это хорошо, но мне бы хотелось, чтобы была увековечена память первых переселенцев.
– В 2012 году, к 75-летию Биробиджана, был открыт целый сквер в честь первых переселенцев? Этого недостаточно?
– Если была бы возможность, то вместо камня первым переселенцам я бы поставил со временем скульптурную группу. И пусть там будет сидеть профессор Брук на пенёчке, рядом – амурский казак. Ведь по одной из версий станицу Тихонькую как раз назвали в честь казаков Тихоньких. А ещё – каторжанин с тележкой, солдат, ведь именно они строили здесь железную дорогу. В Комсомольске-на-Амуре есть подобный памятник. Пусть наш будет не такой огромный, не такой мощный, но должен быть зримый образ. Камень – это хорошо, но он не передает образ тех людей, которые строили наш город. Об этом я мечтаю. Может быть, не к 80-летию, а к столетию Биробиджана моя мечта исполнится?
– А как вы оцениваете уровень еврейской культуры в нашем городе? Не кажется ли она вам сильно показной?
– Это сложный вопрос по многим причинам. Казалось бы, всё у нас есть. Вот, например, танцевальные и вокальные ансамбли с еврейским колоритом... Но культура – это более глубокое понятие. Она начинается с людей. Например, с того, а знают ли они свою историю? Выясняется, что не очень хорошо. Знают ли они свой язык, обычаи, традиции? Я не могу говорить о том, что доволен состоянием еврейской культуры в ЕАО. Я считаю, что мы много очень потеряли в истории нашей области. Первый раз – ещё в сталинские времена, когда интеллигенцию «пощипали» очень сильно. Второй раз мы потеряли людей в 1953 году. Так уж получилось: борьба с космополитами, евреями-вредителями. Культуру подкосили очень сильно, вырезали писателей, поэтов, интеллигенцию тех времен. Дом врачей на улице Ленина за свою историю дважды полностью опустел. Наконец, третий удар – это 90-е годы, когда я ходил на вокзал как на работу. Уезжали друзья, родственники, близкие, знакомые. Практически каждый день электрички, поезда увозили сотни людей. Это часть культуры, часть нашего города, нашей жизни. Взамен, конечно, приезжали другие. Но связаны ли они с Биробиджаном своими корнями? Нет, для них Биробиджан ассоциируется с тихим, зеленым городом, где хорошо быть пенсионером. А с работой здесь тяжеловато. На глазах стареет наш Биробиджан, ведь для того чтобы город жил, нужна молодежь, новые руки, новые мысли. Как закрепить молодежь? Это сложный вопрос, и у меня нет на него ответа.
Беседовала Вера КРАВЕЦ