Мария Воропаева: «Я уже – винтик, уже человек системы»

БИРОБИДЖАН, 16 апреля, «Город на Бире» -

Маша, вы уже определились, как будете баллотироваться в Государственную Думу?

- Всё зависит от праймериз. Кандидаты подают документы по единому округу, то есть по Еврейской автономной области. Победитель праймериз получит возможность представлять «Единую Россию» на выборах по одномандатному округу, который образован в ЕАО. Остальные могут войти в федеральный список кандидатов. Однако окончательная точка по кандидатурам будет поставлена на съезде партии.

- Появление Анатолия Тихомирова было ожидаемо для тебя в праймериз?

- Неожиданностью не было. Я считаю, что он человек, который может на достаточно высоком уровне представлять нашу область, поэтому его кандидатура – кандидатура, которая наиболее ожидаема. И здесь, для жителей области, и в Москве, потому что у него достаточно большой законотворческий опыт.

Считаю Анатолия Федоровича своим политическим наставником, который помог лично мне и многим другим молодым ребятам прийти в политику. Благодаря его поддержке я теперь имею свой политический багаж.

- У нас очень маленькая область. Есть понимание, что человек из ЕАО – это как подмога товарищам из Хабаровского края?

- У каждого кандидата свои задачи. Они у меня тоже есть. Я хочу быть не подмогой, а отстаивать интересы именно нашей области. 

- Что ещё в списке твоих задач? Тебя сюда отправили молодёжь поднимать?

- Меня никто не направлял. Я приехала сюда попробовать свои силы для представления интересов населения в Государственной Думе. Естественно, что я буду ориентироваться прежде всего на молодёжь, потому что это та категория населения, с которой я сама лично работала на протяжении 10 лет, совместно с Общественной молодёжной палатой.

Я уверена, что и зрелое население может увидеть во мне «своего» кандидата. Сейчас Думу называют «Думой пустых кресел». Я, как кандидат, который соответствует действующим тенденциям на новые подходы, новое видение. Не замечена в коррупционных скандалах, моя политическая биография подкрепляется работой на федеральном уровне и конкретными результатами.

Я считаю, что у меня хорошие шансы. От Молодёжного парламента при Госдуме нас идёт 12 человек, и если смотреть на других ребят, то у меня неплохие шансы в связи с определёнными политическими, экономическими и социальными характеристиками нашей области. 

- Вас командировали в свои регионы? Не было варианта баллотироваться, например, от Самарской области?

- Было бы глупо отправлять молодёжь в другой регион. Там меня никто не знает. Здесь моя область. Мой дом. Здесь живут мои родители, мои друзья и коллеги. Я знала, что я поеду только домой, в ЕАО.

- Когда ты здесь работала, то общалась с активной молодёжью. Но таких, скажем прямо, немного. А есть ещё село, ПТУшные училища, где контингент не такой активный. Они тебя знают?

- Когда я уехала в Москву 1,5 года назад, многие люди стали мне писать с целью поддержки. И это не только вузовская «элита». Сегодня категория узнаваемости меня наверняка снижена. Далеко не все, кто был со мной в молодёжной палате, знают о моей нынешней политической жизни. Конечно, надо будет проехаться и напомнить о себе. 

- Ты всегда говоришь в Госдуме, что нужно стараться привлекать молодёжь оставаться на Дальнем Востоке, а сама уехала. Как ты уговаривать оттуда будешь?

- Есть такой стереотип: уехал из ЕАО, и всё - ты враг. Я с этим столкнулась. Те, кто поддерживал меня в моём желании уехать, сейчас нелестно отзываются. Не все понимают, что многие проблемы регионов решаются в Москве. Это и проблемы с финансированием, с участием в федеральных программах, с политической поддержкой, что очень важно. 

Я когда приехала в Москву, я в прямом смысле слова выла. Ребята, которые работают со мной сейчас, могут обратиться за поддержкой к депутатам от своего региона. Я же не могу. Депутату, который является официальным представителем Хабаровского края и ЕАО, интересен, прежде всего Хабаровский край. Я поняла, что моей родной области прежде всего необходимо наращивать политический вес в Москве. И не важно, живешь ты в ЕАО или не живешь. Важно то, что ты для ЕАО делаешь. 

- Еврейская автономия – маленькая часть Дальнего Востока. Дальний Восток как округ интересен «наверху»?

- С Дальним Востоком в целом ситуация немного получше, потому что есть Минвостокразвития, хотя там нас тоже не всегда слышат. В Москве стереотип такой, что на Дальнем Востоке всё хорошо: есть остров Русский, ДФУ, мост, и думают, что в подобном стиле развиты все дальневосточные регионы. Все знают про ТОРы и думают, что они у нас во всю мощь работают. И люди здесь ходят в норковых шубах не потому, что холодно, а потому что больше ходить не в чем. Люди, которые живут и работают в Москве, не понимают специфику региона. Это и есть самая большая проблема, потому что они примеряют то, что есть в Москве, на наш регион.

- И всё же, ты собираешься работать с федеральными чиновниками, при этом ты убеждаешь людей оставаться на Дальнем Востоке. Противоречиво?

- И вовсе нет. Задача властей всех уровней сделать так, чтобы на Дальнем Востоке люди оставались и регионы развивались. А люди останутся тогда, когда будут созданы условия, хотя бы приближенные к условиям в Москве. 

- Тогда, может, стоило с этой программой выступить?

- Такая программа и есть. Не может быть программы как государственного документа, в которой будет написано: убеждать молодёжь оставаться на Дальнем Востоке. Программа есть, положения её на это и направлены, а те меры, которые в ней прописаны, безусловно, материальные. 

- Учитывая, что на Дальнем Востоке долгая зима, большие коммунальные платежи и маленькие зарплаты, ты сама веришь в то, здесь может быть привлекательнее, чем в западных регионах?

- Проблемы, которые вы перечислили, есть не только в ЕАО и на Дальнем Востоке. Я была в Казани в конце прошлого года, и там точно такие же проблемы у молодёжи, как и у нас. То есть им не дают денег на проекты, у них сложно с работой для молодых специалистов. Но у них принципиально другой подход к молодёжи. В молодёжи видят потенциал.

В нашей области молодёжная политика должна стать приоритетной, потому как это политика будущего. Возьмём молодёжную жилищную программу. Сегодня выделяемые средства по программе поддержки молодых семей могут быть потрачены в среднем на 10 семей в год. То софинансирование по принципу 30%+30%+40% не тянут ни сама молодёжь, ни дотационный областной бюджет. Пока не будет тех, которые будут об этом говорить в высших кабинетах власти, ничего не изменится.

- Вы говорите, что пока не будет команды своих людей в Госдуме, нет шансов добиться улучшения жизни в области. Это нормальная система в работе с регионами? Автоматически никак не работает?

- Автоматически у нас есть федеральные программы, в рамках которых по разным целевым направлениям в регионы уходят деньги. Давайте говорить откровенно: сегодня те регионы, которые имеют сильных представителей в государственной власти, зачастую имеют приоритет. Система «обивания порогов в коридорах власти» - это, разумеется, ненормальная система. И не только в ЕАО. Страна большая, и руководитель видит, что происходит в регионе, только по отчётам представителей. А когда мы отчитываемся – мы часто показываем, что у нас всё хорошо. Области нужен тот, будет критически относиться к происходящему.

- Получается, что местная власть представляет наверх липовые отчёты? Почему так?

- Думаю, не стоит говорить столь категорично. За этих людей я не могу отвечать. Важно, чтобы те чиновники, которые имеют «входы» в Москве, выдавали объективную информацию.

- Если тебе всё-таки удастся пробиться в Думу, с кем бы ты хотела работать? Есть люди, которые тебе симпатичны и с которыми ты могла бы наладить конструктивную работу?

- Есть люди, с которыми я хотела бы не сдружиться, а работать в плотной связке. Это Сергей Владимирович Железняк, Ольга Юрьевна Баталина. Конечно, это и депутаты, которые придут от нашего региона. И в этом ключе уже не до личных симпатий – здесь важно наладить тесный контакт во что бы то ни стало.

- А с оппозиционными партиями как складываются ваши отношения?

- Находясь в Москве, я вижу много того, что делает так называемая несистемная оппозиция, и отношусь к ним очень негативно. Развёрнутую оппозицией компанию против президента я не поддерживаю. Буквально перед моим отъездом сюда, перед администрацией президента были выстроены единичные пикеты с требованиями импичмента президента. Призывы чуть ли не государственный переворот осуществить – это не те методы, которыми нужно обозначать свою позицию.

- Твое мнение по поводу того, должна ли ЕАО оставаться быть отдельным регионом?

- Безусловно. За это выступали в своё время наши родители. Мы потеряем свой колорит. Сейчас другие условия, нежели тогда, когда ЕАО была в составе Хабаровского края, и сравнивать сегодняшний день и советский период, как минимум неразумно и недальновидно. Если мы сегодня будем в хвосте Хабаровского края, то наше положение не будет отличаться от бедственного положения г. Комсомольска-на-Амуре. Это сегодня обсуждаемая тема, и разговоры о присоединении области к Хабаровскому краю или Амурской области – нагнетаются. Мне непонятно, кто и зачем эту лодку раскачивает на местном уровне, но на федеральном уровне таких обсуждений я не слышала.

- Ты не боишься, что станешь винтиком во власти, и у тебя ничего не получится? Или не захочется?

- Я не боюсь, потому что я уже – винтик, уже человек системы. Но важно понимать, что в этой системе люди работают по-разному. Кто-то – спустя рукава, кто-то – с энтузиазмом. Я себя отношу ко второй категории.

- И последний вопрос – предмет двухлетнего спора: Крым наш?

- Безусловно, Крым наш. К этому можно относиться как угодно, но это факт. Я была в Крыму, я разговаривала с людьми, которые сегодня, как и люди на Донбассе, могли бы быть под обстрелами. Я никогда, живя в ЕАО, не примеряла на себя ситуацию с терроризмом, а совсем недавно в метро эвакуировали поезд из-за того, что был обнаружен подозрительный пакет. Это реально страшно, люди в панике. Не дай бог с этим столкнуться. Без всякого фарса и иронии, люди могли погибнуть, как гибнут сейчас на Донбассе. Мы спасли их от гибели.

Наталья Головатая 
фото Эдуарда Тираспольского