В ЕАО полиграф используется с 2002 года
БИРОБИДЖАН, 2 февраля, «Город на Бире» — Полиграф в его нынешнем виде впервые увидел свет 2 февраля 1935 года в США, когда офицер калифорнийской полиции Леонард Килер (Keeler), собравший воедино множество существовавших на тот день приборов, продемонстрировал возможности своего аппарата в криминальном расследовании, доказав на суде виновность двух преступников.
В Советском Союзе только в 1975 году началась работа в области изучения возможности психофизиологических исследований. Это произошло через пять лет после выхода на экраны художественного фильма «Судьба резидента», в котором проверке на детекторе лжи подвергают советского разведчика, роль которого исполнил Михаил Ножкин.
Впервые в нашей стране полиграф был открыто применен в 1991 году при расследовании дела об убийстве священника Александра Меня, когда с помощью этого прибора оправдали нескольких не имеющих отношения к этому делу людей, давших признательные показания под давлением следствия.
В возможностях этого уникального творения человеческой мысли до настоящего времени сомневаются не только обыватели, но и юристы, которым с древности больше свойственно доверять показаниям свидетелей, потерпевших, подозреваемых и обвиняемых.
Даже Верховный Суд Российской Федерации указывал на то, что Уголовно-процессуальный кодекс не предусматривает законодательной возможности применения полиграфа.
Прокуратурой Еврейской автономной области полиграф использовался с 2002 года, и первый же опыт его применения оказался эффективным. Это случилось в апреле 2002 года, когда в милицию обратилась мать пятилетнего ребенка Димы С. Два часа прошло с момента его исчезновения, а женщина не находила себе места. Труп малыша был обнаружен на пустыре примерно в ста метрах от дома. Он был жестоко убит, к тому же на теле имелись признаки совершения насильственных действий сексуального характера. Гражданин Петров, заподозренный в совершении преступления, причастность свою к убийству отрицал, и очень хотел, чтобы следователи поверили в то, что злодеяние совершили его подельники. А ему не поверили. На предложение пройти опрос с применением полиграфа Петров согласился: он был уверен, что сможет обмануть прибор. В прокуратуре своих полиграфологов не было, специалиста пригласили из Управления Федеральной службы исполнения наказания по ЕАО. Александр Валентинович Рыбалка сделал свою работу грамотно. Он пришёл к выводу, что Петров на вопросы об убийстве отвечал неискренне и определённо принимал участие в совершении сексуального насилия над ребёнком. Петрова ознакомили с выводами специалиста, после чего он признался в совершении преступления. В суде Петров снова всё отрицал, но, кроме прочих имевшихся доказательств, в качестве специалиста был допрошен и полиграфолог. Его выводы, а также показания, данные в суде, были приняты в качестве доказательств совершённого преступления. Это был первый случай в России, когда по уголовному делу, которое расследовалось следователем прокуратуры, суд принял заключение полиграфолога и его допрос как доказательство совершённого преступления, и доказательство это указал в приговоре.
В 2004 году на семинаре-совещании в Генеральной прокуратуре РФ между прокурорами-криминалистами разгорелся спор о целесообразности использования полиграфа. Зам. генерального прокурора Владимир Ильич Колесников, присутствовавший там, наблюдал за дебатами молча, а после того, как услышал о результатах работы в ЕАО, сказал: «Пусть работают, если у них получается».
А ещё через три года (7 сентября 2007-го) был создан Следственный комитет при Прокуратуре Российской Федерации. В составе каждого регионального управления СК комплектовался отдел криминалистики, куда эксперт-полиграфолог входил уже в обязательном порядке.
Александр ДРАБКИН